Меня зовут Мелек 27 серия турецкий сериал на русском языке

В праздничный день в большой семье всегда необходимо организовать обед. Но какие блюда допустимо подавать на стол? Глава семьи строго следил за этим уже двадцать лет и никогда не позволял появляться определенному блюду на своем столе. Так что когда оно все же появилось, возмущение его было неизбежным. Объяснить негодование этого человека хотела Нефисе, ведь ее сестре Мелек праздновала день рождения в этот специальный для всей семьи день. Некоторые из присутствующих за столом отвергали имя Мелек. Пожилой мужчина был уверен, что Мелек являлся позором для его семьи. Нефисе не могла больше слушать такие чувства и ушла в свою комнату. Там она могла поговорить с фотографией Мелек и беспокоиться за ее судьбу, ведь она не знала, где она находится. Нефисе опасалась, что может уйти из этого мира, не увидев Мелек. Молодая женщина находилась в Берлине, где жила со своими детьми. Ее старший сын был увлечен физическими тренировками, а дочь любила слушать музыку, чем вызывала недовольство матери из-за отсутствия помощи по дому. Мелек вынужден был работать, чтобы обеспечить свою семью, а Керем мечтал о карьере спортсмена. Младший сын также восхищался братом и разделял его мечту. Вечеринка подошла к концу, и гости начали покидать дом. Махмут провожал всех своих приятелей и знакомых. Как не странно, разговор вновь зашел о Мелек. Отец ее считал, что она не имеет права ходить нараспашку и должна смириться с позором, который навлекла на свою семью. Ее брат даже готов был разыскать Мелек и убить ее, чтобы отец не страдал больше из-за нее. Особенно после того, как ее дядя Джумали сорвался на скандал в мечети. Нефисе решила навестить подругу, чтобы поделиться своими муками и получить поддержку. При нашей встрече мы обсудили Халиля, который до сих пор не женился, несмотря на свой возраст. Некоторое время спустя пришел Джумали, вызвав Зумруд. Его появление вывело ее из равновесия. Он интересовался, встречалась ли она с Нефисе. Это вызвало бурю гнева у него, он считал непозволительным, чтобы кто-то из семьи Карадагов посмел зайти к нему в дом.